В случае наложения ареста на имущество должников вводится запрет распоряжаться им, а в ряде случаев – и ограничение права пользования имуществом либо его изъятие (часть 4 статьи 80 ФЗ от 2.10.2007г. 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»).
Следовательно, передача данного имущества по сделке считается незаконной. Однако признается ли неправомерным сам факт заключения такой сделки? Свое мнение высказали судьи ВС РФ (Определение ВС России от 2.11.2016г. N 306-ЭС16-4741). В январе 2006г. банк «А» и ООО «Р» решили заключить договор об открытии кредитной линии, по которому последнему предоставили средства – 20 млн руб. под девятнадцать процентов годовых на 3 года. Кредит был под залог имущества третьих лиц, среди них – недвижимость благотворительного фонда «Т»: база отдыха и участок земли, где она находится (договор ипотеки оформили в феврале 2006г.). Когда истек срок, на который заемщику предоставили деньги, банк через суд потребовал взыскать задолженность по кредиту. Позже суд наложил арест на недвижимость фонда. Иск банка удовлетворили частично, а требование об обращении взыскания на недвижимость фонда отклонили (Решение Ленинского райсуда Ульяновской области от 28.12.2009г., дело N 2-4677/09). В августе 2010г. в банке решили уступить право требования по договору о кредите ООО «Б» (далее – Общество), а в ноябре 2011г. Общество с фондом подписали договор об отступном, закрепляющий за Фондом обязанность предоставить базу отдыха и участок для прекращения обязательств ООО «Р» по договору о кредите. Споры по новому соглашению они условились разрешать в определенном третейском суде. Туда и обратились представители фонда, попросив признать это соглашение недействительной (ничтожной) сделкой, ведь предмет договора – залоговая недвижимость, которая на день его заключения оказалась ограничена в обороте из-за ареста. В третейском суде отклонили требования фонда, пояснив, что арест на имущество наложили по делу, вердикт по которому вынесен и успел вступить в силу. То есть, со дня вступления в силу этого вердикта (с 9.03.2010г.), нет необходимости применять арест как обеспечительную меру, ведь соглашение об отступном заключили позже. Но в арбитражном суде, куда представители фонда обратились с просьбой отменить вердикт третейского суда, рассудили иначе. АС пояснил, что вопрос об отмене обеспечения иска решается лишь во время заседания после вызова участников дела, и не важен тот факт, что производство по делу уже прекратилось и оглашено итоговое решение. Также суд заметил, что выписки из ЕГРП в деле свидетельствуют о наличии в реестре данных о наложении ареста, сведений же о его снятии не вносили. Согласно мнению АС, договор об отступном - ничтожная сделка. Недействительность третейского соглашения - причина для отмены вердикта третейского суда (пункт 2 ч. 3 ст. 233АПК) (Определение АС Татарстана от 20.11.2015г., дело N А65-19616/2015). К таким же выводам пришли и в кассационной инстанции (Постановление АС Поволжского округа от 5.02.2016г. N Ф06-5403/15, дело N А65-19616/2015). ВС России, в который Общество направило заявление об отмене указанных решений, поддержал заявителя. Он признал, что при наложении ареста должника на самом деле в обязательном порядке лишают права распоряжаться арестованным имуществом. Но заключение сделок с данным имуществом нельзя относить к юридически значимым действиям по распоряжению им в отсутствие акта передачи имущества, по этой причине оно не может быть запрещено, уточнил ВС. Таким образом, заключение договора об отступном касательно имущества, на которое наложили арест, считается законным, нелегитимными могут признать лишь фактическую его передачу иному лицу. В итоге ВС встал на сторону Общества и отменил вердикты нижестоящих инстанций (Определение ВС РФ от 2.11.2016г. N 306-ЭС16-4741).
