Фабула дела
В 2017 году в свиноводческом комплексе начали заболевать и гибнуть животные. Буквально через месяц ветеринарная лаборатория огласила результаты — вирус африканской чумы свиней. Это стало основанием для принятия решения по введению на территории района карантина. Кроме того, Правительство издало распоряжение, согласно которому было необходимо убить животных и изъять продукты животноводства. Всего у общества было отчуждено более 16 тысяч свиней, изъято свыше трех тонн продуктов животноводства.
ООО «Комплекс» обратилось в Управление ветеринарии Тюменской области с заявлением о возмещении ущерба, причиненного в результате отчуждения животных и изъятия продуктов животноводства; к заявлению были приложены все необходимые документы. Приказом Управления от 22 декабря 2017 года в возмещении ущерба отказано на основании абзаца шестого пункта 6 Порядка возмещения ущерба, причиненного собственникам отчуждением животных и (или) изъятием продуктов животноводства в целях предотвращения возникновения и ликвидации очагов особо опасных болезней животных.
Согласно этой норме возмещение ущерба за отчужденных животных и изъятую продукцию не осуществляется, если установлены факты нарушения собственниками животных и продукции ветеринарно-санитарных правил, предписаний и указаний должностных лиц государственного ветеринарного надзора, повлекшие возникновение очагов особо опасных болезней и гибели животных.
Рассмотрение дела в суде
Тогда общество обратилось в областной суд с иском о признании указанного порядка частично недействующим. По результатам рассмотрения дела абзац шестой этого пункта признан не действующим.
В то же время ООО «Комплекс» обратилось в Арбитражный суд Тюменской области с заявлением к Управлению ветеринарии Тюменской области об оспаривании названного приказа, а также об обязании внести Общество в реестр получателей возмещения ущерба, направить заявку на финансирование соответствующих расходов в Департамент финансов Тюменской области и перечислить денежные средства на расчетный счет Общества. Хотя приказ и был признан недействительным, в возмещении ущерба всё же было отказано, т. к. возникновение вспышки заболевания была связана с нарушением заявителем санитарных норм при содержании животных.
Заявитель обратился в Конституционный Суд, указывая, что оспариваемые нормы противоречат статьям 2, 8 (часть 2), 17, 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1–3) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку по смыслу, приданному им в его деле правоприменительной практикой, компенсация стоимости имущества, изъятого у собственника при реквизиции, поставлена в зависимость от вины последнего. Вследствие этого, по утверждению заявителя, реквизиция превратилась в конфискацию, а оспариваемые нормы не обеспечивают надлежащего уровня правовой определенности, поскольку не позволяют однозначно установить условия возмещения стоимости изъятого, чем нарушаются право частной собственности и баланс публичных и частных интересов.
Позиция КС РФ
Конституционный суд, рассматривая дело, указал: «Статья 18 Закона Российской Федерации «О ветеринарии» гласит, что ответственность за здоровье, содержание и использование животных несут их владельцы, а за выпуск безопасных в ветеринарно-санитарном отношении продуктов животноводства – производители этих продуктов; владельцы и производители обязаны, в частности, осуществлять хозяйственные и ветеринарные мероприятия, обеспечивающие предупреждение болезней животных и безопасность в ветеринарно-санитарном отношении продуктов животноводства. На физических и юридических лиц, индивидуальных предпринимателей, являющихся собственниками (владельцами) свиней, возложены дополнительные обязанности Ветеринарными правилами осуществления профилактических, диагностических, ограничительных и иных мероприятий, установления и отмены карантина и иных ограничений, направленных на предотвращение распространения и ликвидацию очагов африканской чумы свиней».
Лица, нарушившие ветеринарное законодательство, несут дисциплинарную, административную, уголовную и иную ответственность, а наложение штрафов и других взысканий не освобождает виновных от обязанности возместить ущерб в установленном порядке.
Однако Закон не предусматривает механизма, который позволил бы учитывать вину собственника при определении и выплати стоимости утерянных животных и продуктов животноводства.
«В случае ликвидации очагов особо опасных болезней животных с выплатой стоимости изъятого значимость этого конституционного аспекта усиливается еще и потому, что если ряд носящих чрезвычайный характер обстоятельств, о которых идет речь в пункте 1 статьи 242 данного Кодекса, не может быть обусловлен поведением участников правоотношений (например, стихийные бедствия), то формирование таких очагов может быть связано с поведением, в том числе с неисполнением ветеринарных правил. Это ведет к неопределенности в регулировании вопроса об учете вины собственника в возникновении и распространении таких очагов при определении и выплате стоимости изъятых животных или продуктов животноводства. Поэтому изъятие животных или продуктов животноводства в случае ликвидации очагов особо опасных болезней животных и выплата их стоимости должны регулироваться так, чтобы формировать законные ожидания собственников, а в ситуациях, аналогичных рассматриваемой, стимулировать их к правомерному поведению (соблюдению ветеринарных правил), предпочтительно на основе прямых и недвусмысленных нормативных указаний, не вызывающих необходимости прибегать по аналогии закона к нормам, регулирующим иные отношения», - заявил КС.
Сам же по себе отказ в выплате стоимости животных и продуктов животноводства не лишён конституционных оснований.
Суд отметил правовую неопределённость в оспариваемых нормах, которая отражается даже в противоречивой судебной практике.
В целом ряде дел суды исходили из того, что действующее законодательство не ставит выплату компенсации собственникам и иным владельцам за отчужденное имущество в зависимость от соблюдения ими ветеринарных норм и правил; соответственно, ущерб, причиненный отчуждением зараженных животных, подлежит возмещению независимо от вины. В других же делах суды не исключали необходимость учета фактов нарушения собственником соответствующих требований.
Тем самым взаимосвязанные положения пункта 1 статьи 242 и абзаца второго пункта 2 статьи 1083 ГК Российской Федерации не соответствуют Конституции Российской Федерации в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования и в их судебном истолковании создают неопределенность в вопросе об учете при определении и осуществлении выплаты собственнику стоимости животных или продуктов животноводства, изъятых у него при ликвидации очагов особо опасных болезней животных, его грубой неосторожности, если она содействовала возникновению и распространению таких очагов.
Читайте далее:
Маткапитал могут разрешить использовать для покупки автомобиля
Верховный Суд разъяснил вопросы правопреемства после смерти
КС: замена казни на пожизненный срок не является ужесточением наказания
