Верховный Суд РФ направил в суды обобщение практики и правовых позиций Европейского Суда по правам человека по делам, где рассматривался вопрос о предполагаемом нарушении Российской Федерацией пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года в связи с совершением заявителями преступлений вследствие подстрекательства со стороны сотрудников правоохранительных органов.
В документе, помимо прочего, раскрывается понятие «провокация» и определяются отличия от законных тайных методов расследования преступления.
ЕСПЧ признавал возможность использования секретных методов расследования в борьбе с преступностью в случаях, когда это необходимо. Неоднократно судом выносились постановления о том, что секретные операции как таковые не препятствуют осуществлению права на справедливое судебное разбирательство.
Тем не менее, национальные суды должны убедиться в правомерности способа полученных доказательств, а власти должны доказать наличие веских причин для проведения оперативного эксперимента.
«Суд подчеркнул необходимость проверки любых данных, на которые опираются власти, и то, что использование доказательств, полученных в результате провокации, нельзя оправдать государственными интересами, поскольку в противном случае обвиняемый может изначально полностью лишиться права на справедливое судебное разбирательство», - гласит пункт 52 постановления ЕСПЧ по делу «Носко и Нефедов против РФ».
Что является провокацией?
Далее Суд даёт определение понятию «провокация». Так, понятие предполагает, что Полицейская провокация случается тогда, когда задействованные должностные лица, являющиеся или сотрудниками органов безопасности, или лицами, действующими по их указанию, не ограничивают свои действия только расследованием уголовного дела, по существу, неявным способом, а воздействуют на субъект с целью спровоцировать его на совершение преступления, которое в противном случае не было бы совершено, с тем чтобы сделать возможным выявление преступления.
Если же имеются предположения о том, что преступление было спровоцировано действиями тайных агентов, что они уже не являются деятельностью агентов, а представляют собой подстрекательство к совершению преступления.
Для того, чтобы отличить провокацию от допустимого поведения, Судом была разработана памятка, согласно которой определить характер происшествия можно на основе двух критериев: материальной и процессуальной провокации.
В ходе материальной проверки провокации Суд определяет, было ли преступление совершено без участия властей, а также устанавливает:
- были ли объективные подозрения в том, что заявитель был вовлечен в преступную деятельность или был предрасположен к совершению уголовного преступления до тех пор, пока к нему не обратилась полиция;
- оказали ли власти такое влияние на заявителя, чтобы спровоцировать совершение преступления, которое в противном случае не было бы совершено, с тем чтобы сделать возможным установление состава преступления, то есть предоставить доказательства и возбудить уголовное дело.
Что же касается процессуальной проверки провокации, что в случае, если власти не выполняют требование о доказывании того, что обвиняемый не был спровоцирован правоохранительными органами, Суд рассматривает, изучили ли национальные суды заявление обвиняемого о подстрекательстве.
Общие черты дел о провокации
Европейский Суд напоминает: общей чертой всех дел о провокации является то, что заявителю оказывается препятствие в обращении с жалобой на провокацию, поскольку соответствующие доказательства скрываются от стороны защиты зачастую на основании формального решения о предоставлении конкретным категориям доказательств иммунитета в целях защиты государственных интересов (пункт 61 постановления Европейского Суда от 4 ноября 2010 года по делу «Банникова против Российской Федерации»).
Общим требованием Европейского Суда является то, что оперативные сотрудники и свидетели, которые могли бы дать показания по вопросу провокации, должны заслушиваться судом, а также подлежать перекрестному допросу стороной защиты или, по крайней мере, должны быть представлены конкретные причины того, почему этого не было сделано.
Завершается обобщение практики оценкой судом доказательств, полученных вследствие подстрекательства. Так, ЕСПЧ подчеркивает, что внутригосударственное законодательство не должно позволять использование доказательств, полученных в результате подстрекательства со стороны государственных агентов. Если же оно это позволяет, то тогда внутригосударственное законодательство не отвечает в этом отношении принципу «справедливого разбирательства (пункт 133 постановления Европейского Суда от 26 октября 2006 года по делу «Худобин против Российской Федерации»).
С полным документом можно ознакомиться по ссылке.
Актуальное по теме:
Как рассматриваются дела о применении последствий недействительности сделки?
Адвоката наказали за невозможность быть круглосуточно на связи
Могут ли вернуть жалобу из-за нелестных выражений в адрес правосудия?
